Страшные сказки Ренаты

Рената, вы в фильме играете мифического персонажа, он часть некоей системы или существует сам по себе?

 

– Конечно, есть эта система, иерархия, и каждый здесь под надзором. Могу произнести на эту тему длинный спич, но если стану приводить доказательства, вы сочтете меня сумасшедшей. На самом деле, у каждого есть судьба. У некоторых – короткая, у некоторых – подлиннее. С собой ничего нельзя утащить.

 

– Не боялись ли вы вызывать потустороннюю силу?

 

– Да мы не звали, я же говорю, что я сама – эта сила! Если страшно, не приближайтесь.

 

– После первых трех-пяти минут фильма звучит тяжелый рок, впечатление, что вы зомбируете зрителя…

 

– Кино – это и есть шаманизм. Каждый режиссер стремится «зашаманить» своего зрителя. У каждого свой способ. Иногда что-то может раздражать, но оторваться от экрана не можешь.

 

– Почему вы называете свой фильм «сказкой»?

 

– На самом деле, для меня это быль! Даже если в ней есть сказочные элементы. И потом здесь добро побеждает зло – вот какая версия у артистов. У меня артисты, вообще, как научные работники: все ужасно умные.

 

– Почему вы с самого начала предлагаете всем курить?

 

– Я не предлагаю курить. Но сигарета – очень кинематографичный аксессуар. Я не навязываю и не пропагандирую курение. Каждый стремится к саморазрушению, и жизнь это ведь тоже саморазрушение, перечень сопутствующих человеку вредных привычек, но иногда красивых вредных привычек.

– С сигаретами связан и очень неприятный момент в фильме, когда врач бросает окурок в разрезанное тело женщины и зашивает.

 

– Это реальная история.

 

– Как вы думаете, откуда в обществе возникло такое циничное отношение к смерти и к мертвым?

 

– У нас и к живым уважения нет, что уж говорить о мертвых. Очень агрессивное общество. Никто никого не жалеет. Тяжелее всего приходится пожилому человеку или ребенку, который не может отбиваться.

 

– Но здесь же – врачи!

 

– Врачи – такие же люди. Конечно, это нонсенс, но они же и с живыми так обращаются.

 

– Вашу героиню зовут Маргарита Готье. Почему выбрали это имя?

 

– Я люблю это имя! Можно я всех своих героинь буду называть Маргаритами? А что мне делать? В конце концов, снимала на свои деньги и ни перед кем не должна отчитываться.

 

– На вас повлияли фильмы Киры Муратовой?

 

– Кира, практически, моя мама. Одесская мама. Конечно, я прониклась ее взглядом. У Киры меня восхищает ее абсолютная дерзость, даже в выборе артистов, когда она использует непрофессионалов. Муратова снимает фильмы на ничтожные бюджеты и все равно выигрывает на всех фестивалях.

 

– Были фильмы, которые вы пересматривали? Назовите, ваши любимые картины!

 

– Конечно, у меня их очень много. Но в связи с этой картиной могу назвать фильм Жана Кокто «Орфей».

 

– Впервые вашей картине появляется положительный мужчина.

 

– Вот, Коля (Николай Хомерики – прим. автора) разросся в этой картине и показал себя замечательным драматическим актером. На самом деле роль задумывалась небольшая. Но герой оправдал наши ожидания за весь мужской род. Я люблю мужчин, их так мало.

 

– Посвящение в конце фильма каким-то образом связано с Земфирой?

 

– Это очень личное, очень интимного свойство. Я бы не хотела расшифровывать.

 

– В выходных данных указана компания-производитель, которая называется «Запределье».

 

– Мне сказали, что для проката фильма нужна компания и я назвала ее так. Мы взяли это название в последний момент. Если название себя оправдает, окажется фартовым, будем и дальше работать как «Запределье».

Текст: Петр Сейбиль

Фото: РИА Новости