Литвинова Рената. Беседы в программе «Графоман»

Это интервью в студии мы делали примерно в 1998 году. Впереди у Ренаты Литвиновой были еще многие фильмы и роли. Так что можно воспринимать нашу беседу несколько упреждающей. Но главное – в интонации актрисы во время этой небольшой беседы можно почувствовать ту искренность, которая характеризует Ренату во всех ее работах – и в актерских, режиссерских которые более известны, и в ее литературных трудах – сценариях, рассказах…

Александр Шаталов: – Рената, кем вы себя больше ощущаете: актрисой или писательницей? В какой из этих профессий вы себя чувствуете более гармонично?
Рената Литвинова: – Спокойствие мне придает то, что я писательница. Но слава наступила тогда, когда я начала сниматься в фильмах. Конечно это не справедливо.

- То есть литературное творчество – это фундамент, гарантия, заработок, пенсия…
- Гарантий никто никогда не дает, их не может быть.

- Вы же знаете, литературный стаж идет с момента первой публикации.
-У меня даже никогда не было трудовой книжки, так что я даже не разбираюсь в этом. Мне кажется, у меня никогда не будет пенсии.

- Не хотите или откажитесь?
- Нет, я не откажусь. А вы сами размышляете о своей пенсии? Расскажите мне…

- До пенсии надо еще дожить… Если говорить о литературе, то вы молодая по возрасту писательница, это новое поколение писателей. По вашим рассказам, прозе, сценариям ставятся новые фильмы. Как вы полагаете, отличается мышление современных писателей от идеалов классической русской литературы? Если да, то в чем это отличие?
-Это нельзя четко сформулировать, но есть же такое понятие как «свежая кровь». Вот дилетанты, те кто написал что-то в первый раз, вот это я называю «свежей кровью». Это новая энергия, которая сильно возбуждает, ты можешь поглощать окружающее как ежедневную кашу, а когда появляется что-то настоящее, свежее, оно возбуждает и ты не можешь понять – почему.

- Я думаю, что это может быть связано с лексикой, с композицией, это могут быть темы не столь социальные или значимые, людей больше интересуют внутренние аспекты жизни. Разве нет? Я считаю, что молодые люди сейчас аполитичны…
- Я очень политична. Я обожаю говорить про политику. Меня можно сильно увлечь, разговаривая про политику, но, думаю, что молодые люди лучше, чем пожилые, у них есть способность чувствовать, и они могут быть ранимыми, а в зрелом возрасте эти ощущения притупляются, человек теряет способность влюбляться, быть раненым в душу… А зачем молодым интересоваться политикой? Чем больше ей интересуешься, тем больше понимаешь, что там все ненатурально, эти люди неинтересны, они идут туда, чтобы приблизиться к нашему миру.

- Как вы выбираете тему для сюжета, что волнует вас, когда вы пишете, какие эмоции вас одухотворяют? В журнале «Киносценарии» вы опубликовали новые новеллы. Что заставило вас их написать?
-На сюжеты этих двух новелл натолкнула меня Кира Муратова. Я специально для нее их написала. Там про стареющего Дон Жуана, это о тех мужчинах, которых я когда-то встречала.

-А если говорить о литературных приоритетах? Есть такие писатели, которым вы, если не подражаете, то любите их читать? Западные, русские?
- Я раньше вообще не читала русских писателей. Мне очень нравится Томас Манн, он оказал на меня колоссальное влияние, потом я очень люблю Гоголя, Бунина. Чехова. И еще медицинскую энциклопедию я очень люблю. А из теперешних я недавно прочитала Садур, которую никогда в жизни не читала. Я люблю Петрушевскую, я читала «Время – ночь». Я считаю, что это замечательный роман и начала сейчас читать «Чапаев и пустота» Пелевина. Мне нравится, но пока я не все прочитала.

- А вы верите во всякую нечисть типа ведьм, колдовства, магии?
- Не так серьезно, но отчасти – да. А что?

- Это может оказать влияние на жизнь, на творчество.
- На очень слабых людей – да. А ведь 97% человечества очень подневольно чужой воле, то есть они очень зависимы, поддаются гипнозу. Вы же видели – стоит гипнотизер и целый зал в его руках! Поэтому люди очень внушаемы, и я считаю, что такое слабое большинство может действовать разрушительно, оно превращается в стадо…

- Вот вы назвали Нину Садур, а ее книжка называется «Ведьмины слезки» и у нее эта тема проходит через все творчество. А ваш сценический образ, он тоже связан с потусторонней энергетикой, не всегда доброй. Это так?
- Я бы не сказала так. В этом мире доброе и злое настолько взаимосвязаны, что их нельзя разделить. Плохо по настоящему – никакое, серое. «Не бойтесь горячих и холодных, а бойтесь теплых…»

- У вас много публикаций, вы планируете выпустить книгу?
- Да, мне предлагают несколько издательств, но мне кажется, что первую книгу нельзя сделать так быстро, «слепить». Это событие к которому надо тщательно готовиться. Это должно накопиться. Но со временем я обязательно это сделаю.

- И как она будет называться?
- Не знаю. Мне бы хотелось, чтобы можно было прочитать не только мои повести, но и новеллы, потому что некоторые из них очень любимы мной.

- Я знаю, что вы любите духи «Красная Москва»…
- Это фикция – мода на запахи. Это скорее воспоминания детства, потому что ими пользовалась моя бабушка, и когда я чувствую этот запах, для меня он больше, чем приятный запах. Мне его приятно носить на себе, как будто он защищает что ли, может быть она со мной в эти моменты, я не знаю. Это так сентиментально. а почему бы и нет? В дождь с ним тепло, а в холод он согревает.

- У вас образ роковой женщины, вы действительно такая?
- Я не роковая.

- Я думаю, что женщина должна быть роковой, это значит, что она цельна, энергитична, ее энергию ощущает другой человек. Они нам нравятся, нас к ним притягивает. А когда вы приобрели ваш имидж, который так любят телезрители?
- Это вы мне комплименты говорите…

Беседовал Александр Шаталов

Источник